Новокузнецкий драматический театр

Новокузнецк 15.03.2011

Пешком до "Бродвея"

–...Второе. Психиатричка понимает её чувства. Начинает ревновать, верно?
– Ну да.
– Во-от. И у лейтенанта с психиатричкой тоже что-то наклёвывается. Я ясно выражаюсь? Так почему всего этого нет в пьесе?
– Так ведь это совершенно не мой сюжет. Это, знаете, было бы, как сказать... было бы по-человечески...

Для пояснения: первый герой приведённого диалога – член мафиозной нью-йоркской банды, безжалостный киллер по имени Чич. Второй – драматург Дэвид Шейн, ставящий свою пьесу в одном из лучших театров Америки. Рекомендации громилы пойдут на пользу постановке, обеспечив ей успех и живейший отклик у публики... История, снятая в 1994 году Вуди Алленом (кинофильм «Пули над Бродвеем»), очень скоро найдёт своё сценическое воплощение на подмостках нашего театра драмы – премьера близится, она назначена на 7 апреля.
Мы попали, кажется, в самый разгар репетиционного процесса, явившись в драмтеатр на пресс-конференцию по готовящемуся спектаклю. Артур Левченко (тот самый Чич), Андрей Грачёв (Дэвид) и их партнёрши прогоняли очередной «дубль» перед режиссёром Петром Шерешевским, разыгрывая вышеозначенную сцену появления ценных идей.
После этой своеобразной презентации «Бродвея» (так будет называться новокузнецкая постановка) режиссёр ответил на вопросы журналистов.
– Пётр Юрьевич, идея создания спектакля изначально была не совсем обычной для театра. Скажите, всё ли получается так, как хотели, есть какие-то изменения в ходе репетиционного процесса?
– То, что спектакль создан по мотивам фильма, поначалу, действительно, очень мешало. С моей точки зрения, кинофильм – это достаточно совершенное зрелище, очень содержательное, яркое, карнавальное. Но при этом сама поэтика кино немного надо мной довлела. И сейчас постепенно нам удаётся всё это переводить в более театральную, более яркую форму. А от этого и пьеса меняется, сцены переосмысливаются, получается взгляд через голову, через сознание главного героя.
– А актёры фильм смотрели?
– Да, в основном. Есть некоторые, которые говорят: я не буду смотреть, чтобы не сбивать себя с поиска роли. Думаю, тоже правильная позиция. Но мы уже активно отходим от фильма, поэтому называем наш спектакль «пьесой по мотивам фильма» – многое от него здесь уже отлично.
– Расскажите, пожалуйста, сюжет спектакля.
– Сюжет не меняется. Это история о начинающем амбициозном авторе, которому выпадает шанс поставить свою пьесу на Бродвее, в шикарном театре, с замечательными артистами. Деньги на постановку даёт мафиози – за то, чтобы его подружка, которая актрисой не является, сыграла одну из главных ролей. И драматург пытается бороться со всеми встречающимися на его пути сложностями и находить компромиссы ради успеха. По ходу действия выясняется, что телохранитель этой варьетешной певички – человек ещё более драматургически талантливый, чем автор. Начинается такое пикантное соперничество-сотворчество. Вопросы поднимаются очень интересные – чем можно жертвовать, чем нельзя при создании совершенного произведения искусства... У нас будет та же кульминация, другое дело, что мы пытаемся всё-таки обострить эффект, привнести опыт российской школы психологического театра. Здесь есть убийство, есть предательство. И если голливудский подход не проявляет второго плана – то есть того, что с автором происходит, то мы, наоборот, ищем углубление ситуации. И пытаемся ввести в финале полный спектр: сочетание художественной комедии, доподлинного драматизма и даже трагедии.
– По фильму уже были поставлены пьесы. Чем ваша отличается от предыдущей?
– Честно сказать, я не смотрел ни одного спектакля, поэтому сравнивать не могу. Узнал, что есть такой в Красноярске и в Пушкинском театре в Москве, уже начав репетировать. Я думал, что мы вообще Америку открываем, что этим ещё никто не занимался. Но если говорить о придуманном нами... Во-первых, многие импровизации, появившиеся в процессе работы актёров, я надеюсь, вольются и в жизнь спектакля. А во-вторых, здесь много нового. На сцене, например, будет сидеть отвязный коллектив, такие фрики с современной линией поведения, отличающейся от всего, что происходит на сцене. И праздничная мишура бродвейского мира – она у нас очень часто проявляется в песнях, танцах, варьете, кабаре. Это превращение истории в некий мюзикл, музыкальный спектакль. «Комедия в стиле джаз» – если не ошибаюсь, именно так мы назвали этот жанр.

Анастасия ЛЕШКЕВИЧ