---

08.11.2011 НОВОКУЗНЕЦК

Откровенно об откровенном

16 – 17 декабря в Новокузнецком драматическом театре состоится премьера – спектакль по пьесе нашего современника, британца Марка Равенхилла «Откровенные полароидные снимки». В репетиционных залах и творческих цехах полным ходом идёт процесс подготовки. А пока в закулисье вызревает замысел постановки, режиссёр Пётр Шерешевский приоткрывает для нас занавес над идеей будущего спектакля.

– Равенхилл считается скандальным драматургом, пьеса «Откровенные полароидные снимки» – провокационной. Почему именно эту пьесу Вы выбрали для нашего театра?

– Мы ни в коем случае не опираемся на скандальность, хотя, наверное, рекламируя спектакль, будем говорить, что это провокационная драматургия. Просто мне лично кажется, что это очень хорошая пьеса, которая рассказывает о весьма волнующих меня проблемах современного человека. Когда человек боится собственных чувств, боится открыться жизни и жить, как живой человек, то есть позволить себе испытывать любовь, рисковать. И изведав боль при столкновении с реальностью, он отчаянно пытается создать для себя какую-то безопасную «норку». Я это ощущаю в себе и в окружающих меня людях.

Почему пьеса называется скандальной – потому что там есть однополая любовь, есть ультралевый человек, который отсидел 10 лет за убийство, помощник депутата, стриптизёрша – собран этакий социальный компот из шести человек. Все персонажи взяты как бы из жёлтой прессы. И произведение в целом от набора этих реалий вызывает скандальное ощущение. Но при всём этом драматургия здесь совсем не развлекательная. Она серьёзная, депрессивная. Все люди в ней изломанные, столкнувшиеся с неспособностью существовать в этом мире адекватно своим когда-то существовавшим мечтам и пониманию вообще смысла существования. В пьесе много социальных и психологических проблем. И то, что пьеса рассказывает, – она рассказывает про любого из нас, про наши человеческие страхи.

– Тем не менее Вы сильно «подчистили» Равенхилла, убрали из текста ненормативную лексику…

– Подчистили мы скорее не Равенхилла, а перевод. Потому что, когда на английском языке – в кино, допустим, – говорят «фак», причём часто и повсеместно, оно уже как-то привычно воспринимается… А когда это слово переводится нашим чистым матом, оно уже совсем по-другому звучит. Мне кажется, что мат здесь достаточно декоративный и никакой смысловой нагрузки не несёт, поэтому мы его убрали.

– Как актёры отнеслись к пьесе, с энтузиазмом?

– Ну конечно, с энтузиазмом. В спектакле проявлено шесть судеб, шесть очень внятно выписанных персонажей. Есть, что пробовать, куда включать свой жизненный опыт. Здесь нет эпизодических ролей, у каждого персонажа есть процесс, есть, о чём думать.

– И кто будет играть?

– Артур Левченко, Андрей Ковзель, Андрей Грачёв, Анатолий Смирнов, Катя Санникова и Маша Захарова. Играем без вторых составов. В основном все персонажи пьесы – молодые люди, кроме одного – своеобразного вершителя судеб, серого кардинала.

– Пётр Юрьевич, спектакль «Откровенные полароидные снимки» делается с прицелом на участие в театральных фестивалях и возможные награды?

– Да. Если до этого момента, когда я работал в театре главным режиссёром, мы пытались находить материалы, которые помогли бы привлечь в театр широкого зрителя и заполнить зал, то сейчас мы позволяем себе эксперимент, который нацелен исключительно на театральных любителей. Зрители будут находиться на сцене – они будут сидеть «подковой» в два ряда вокруг артистов. А сверху опускается купол, который замыкает артистов и зрителей вместе в одном клаустрофобическом пространстве.

– Купол – это, наверное, такое сознательное нагнетание обстановки.

– Скорее сознательное проявление смыслов пьесы. Потому что все герои существуют в неком ощущении страха жизни, и при помощи пространства мы зрителей погружаем в эту же среду. Просто мы с художником пришли к мнению, что бессмысленно играть, когда публика спокойно сидит в зале, а где-то там всё это разыгрывают артисты. Необходим прямой телесный контакт, вплоть до того, когда будет чувствоваться запах пота, и зритель окажется сопричастен происходящему на его глазах.

Во-вторых, мы пошли на сокращение аудитории, и исходя из опыта: я делал «Дуэль», и мы с ней призов наполучали, но всё равно – даже 120 человек на серьёзную драматургию очень сложно собирать два раза в месяц. «Снимки» же за один раз смогут посмотреть всего 68 человек.

Анастасия Лешкевич