---

Новокузнецк 02.06.2011

Сытые волки, целые овцы

В завершение театрального сезона Новокузнецкий драматический театр подарил своим зрителям ещё один спектакль, поставленный по пьесе классика русской драматургии Александра Николаевича Островского «Волки и овцы».

Два мира, два полюса, как плюс и минус. Режиссёр Анна Потапова (Москва) население пьесы сразу разделяет на два лагеря: условно говоря, на «чёрных» и «белых». Это видно уже по одежде, символизирующей противоположные стороны посредством цветовой гаммы. Даже можно сказать так: в чёрные платья и фраки (в особых случаях – в серебряные) здесь рядятся те, кто так или иначе связан с деньгами; в светлых же, летних, пастельных тонах находятся герои без корысти в душе, с наивностью в характере. Вот вам волки, вот овцы – все налицо.

Лакомым куском для первых становится Евлампия Купавина (Алёна Сигорская), богатая молодая вдова. Меропа Давыдовна Мурзавецкая (Вероника Березнякова) пытается взять её в оборот если не мытьём – женитьбой на своём беспутном племянничке Аполлоне, пьянице, кутиле, любителе охоты и собак (Олег Лучшев здесь играет опустившегося донельзя молодого человека, у которого – у барина! – даже пуговицы на сюртуке оторваны и петель иных нет), так катанием – истребованием вымышленных денежных обязательств, которые Купавины якобы некогда должны были Мурзавецким.

Доверчивую и милую вдовушку выручает, мягко припугнув Мурзавецкую, приехавший в губернию предприимчивый владелец соседнего имения Беркутов (Евгений Любицкий). Но лишь с одной целью – самому на ней жениться и начать извлекать выгоду из обобщённого благодатного поместья. Деловой человек, представитель новой формации, капиталист, одним словом. У этого столичного волчары, однако, и аппетиты покруче будут.

Надо сказать, что Беркутов в обличии Любицкого – вполне возможно, что на взгляд лишь автора этих строк, – выходит чересчур добрым, благожелательным. А вот мировой судья Лыняев (Сергей Стасюк), пытающийся разобраться в интригах и, несомненно, принадлежащий стану светлых сил, – растерянным (молодому и подтянутому актёру приходится здесь исполнять роль «богатого, ожиревшего барина, лет под 50»). Вот припомнилось почему-то, что в «Дуэли», параллельно идущей на подмостках нашего театра, эти двое играют характеры, прямо противоположные сегодняшним: Стасюк – жёсткую личность, Любицкий – его антипода, мягкого и неуверенного в себе человека. И «вытанцовываются» у них там роли в более органичных ритмах. Теперь их герои хоть и друзья, распевающие «Оду «К радости» Бетховена-Шиллера (где имеются и такие слова: «В пламя, книга долговая, мир и радость – путь из тьмы!»), но опять же оказываются по разные стороны нравственных баррикад: тут хотелось бы думать, что и защищают они их искренне.

Шлейф из другого спектакля, кажется, потянулся и за Глафирой (Ольга Николаенко), бедной родственницей Мурзавецкой, девицей, тайно мечтающей вырваться из провинциального болота. Для этого ей необходимо окрутить Лыняева. Что она и делает с блеском, страстью и иногда – некой истеричностью. Оливия-Глафира (Оливией Ольга была в «Пулях над Бродвеем») – рыжая бестия, в некотором смысле получающаяся гротескным персонажем.

Впрочем, она очаровательно великолепна в сцене выхода под ручку с покорённым Лыняевым – когда чуть ли не под фанфары бывшая монашка появляется в чёрном длинном платье с роскошным пером на голове – и сразу видно, кто тут оказался победителем.

Конечно, нельзя не упомянуть о том, что данный спектакль стал бенефисом для заслуженной артистки России Вероники Березняковой. Её роль в «Волках и овцах» – это именно её роль. Миропа Давыдовна – почтенная среди горожан женщина, глава дома, повелительница и благодетельница, царственно ведущая себя особа. Но власть её не абсолютна: Березнякова прекрасно демонстрировала и растерянность Мурзавецкой при разоблачении, и её сомнения в необходимости проводимых афер, и осуществление роли этакой городской тётушки-сводницы, устроительницы семейного счастья молодёжи: образ в целом получился не без комичности и разнообразия.

Собственно, и среди остальных героев абсолютных волков, разумеется, не стоит и искать. Спектакль делится с нами стойким впечатлением, что жизнь, представленная на сцене, – обыденная, повседневная и свойственная не только далёким от нас временам. Выгоду в сложившемся положении находят здесь все, наказания избегают и Мурзавецкая, и её «искуситель» подьячий Чугунов (Андрей Шмаков). От беспечной наивности и свежести Купавиной не остаётся и следа – она понимает, что сохранить своё имущество можно, только продавшись, – а потому Сигорская в последней сцене выглядит одновременно и растерянной, и решимой. Да, миром правят деньги. Не зря интерьеры домов – что Мурзавецкой, что Купавиной – оклеены в цвет и фактуру денежных знаков. И в качестве несменяющегося задника весь спектакль довлеет над сценой огромный государственный кредитный билет. Здесь и волки сыты, и овцы оказываются целы. А плюс и минус, как известно, тоже всегда притягиваются...

Анастасия Маликова
Фото Марины Герман