---

Новокузнецк 18.11.2010

Найти и не потерять

Помните киноленту под названием «Старший сын» 70-х годов выпуска с Леоновым, Караченцовым и Боярским в главных ролях?

Там по сюжету двое молодых людей опаздывают на последнюю электричку и, чтобы согреться в холодной осенней ночи, втираются в доверие к добрейшему Андрею Григорьевичу Сарафанову: один из них – Бусыгин – неожиданно представляется добрачным сыном хозяина квартиры. Такова фабула фильма, воплощённая идея «найти и не потерять» – счастливый исход... Сегодня на сцене Новокузнецкого драматического театра идёт аналогичный спектакль по оригиналу – пьесе Александра Вампилова «Старший сын».

Стереотипы, как известно, для творчества неприемлемы, искусство требует своеобразности и индивидуального подхода. Режиссёр «нашего» спектакля (он же на этот раз выступил сценографом) помещает своих героев в эстетику холода, белого малоуютного пространства. Действие происходит среди гипсовых статуй (традиционные для той эпохи горнист и девушка с веслом), голых деревьев, выщербленных дверей в квартиры, подвешенных в воздухе оконных рам. Стол, определяющий собою жилище Сарафанова, получается, стоит прямо посреди безлюдного леса. И снег, эти ватные сугробы, в которых герои бродят, валяются, кидают снежками друг в друга, катают шары, – застилает всю сцену (появилась даже версия, что персонажи вознесены на облака).

В общем, всё говорит о том, что времена здесь – давно ушедшие, для нас уже холодные, если не сказать – чужеродные. Есть стойкое ощущение, что эти двое хлопцев попадают не просто в посёлок на окраине, а в другое измерение, зазеркалье, или, на совсем уж худой конец, в заброшенный вымерший город из очередного заокеанского триллера. Динамика актёров то притормаживается приёмами вроде сухой озвучки своих собственных действий, копирования форм гипсовых истуканов, то обрисовывается резкими, жёсткими, нервными штрихами. В итоге на сцене – бесконечное дление с неким напряжением, оно поддерживаются музыкой, нивелирующей все даже мало-мальские комические моменты. Правда, вторым лейтмотивом тут звучит симпатичная, но сильно уж навязчивая мелодия из «Кин-дза-дзы», во многих смыслах ещё более усиливающая чувство «другой планеты»...

Надо сказать, что холоду первой части спектакля, в том числе и в отношениях действующих лиц, полярна долгожданная «оттепель», эмоциональный прорыв во второй. Отец, доселе ну прямо божий одуванчик («блаженный» – называет его дочь Нина, «святой» – новообретённый сын) в пылу обиды бросает обвинения: «Я вырастил жестоких детей!» (они хотят от него уехать: Нина – с женихом на Сахалин, 16-летний сын Васенька – в поход как в побег от несчастной любви). Планы отменяются, обман Бусыгина раскрывается, но ему предложено остаться старшим сыном – умным, отзывчивым, участливым. И получается финал со счастливым концом, единение как будто бы наступает...

Этот спектакль находится отнюдь не в русле зрелищности. Тому, кто придёт в театр за праздником, – явно не сюда. Желающему же окунуться в атмосферу созерцания, погружения в предложенные форму и содержание – возможно, ещё предстоит это сделать, позже, когда спектакль отточится, артисты выиграются в роли, и всё станет более органичным... Конечно, кинофильм Виталия Мельникова выковал у зрителя сильный образ данных отношений отцов и детей. Режиссёры сцены – а пьеса имела небывалую популярность и давно уже стала классикой – предлагали собственное прочтение вампиловского произведения. «Новокузнечанин» Шерешевский (Пётр Юрьевич является теперь не только коренным петербуржцем, но и человеком, формирующим культурное пространство нашего города, с позиции главного режиссёра драмтеатра) ищет в области небытового, предлагая взгляд не только на мир людей, но и на время с позиций современности – как он это себе представляет.

Анастасия ЛЕШКЕВИЧ