Александра Ищенко
|
25.08.2011 Кузнецкий рабочий
Зависимость, от которой не лечатся
В новой рубрике речь пойдет о людях, для которых занятие после трудового дня не менее значимо, чем их
основная профессия, пусть даже она исполняется с любовью и старанием. Это как в ситуации с романом на
стороне. И тянет к любовнице сильнее, чем к законной половине, и от жены не уйдешь, потому как привык.
Для директора Дворца культуры “Строитель” и ведущего артиста народного театра кузнецких металлургов
“Зеркало” Александра Ищенко театр должен был стать его профессией, он не только поступил в Ленинградский
институт театра, музыки и кинематографии сразу после школы, но и проучился там некоторое время.
Не срослось. Нет, его не отчислили за профнепригодность или недостойное поведение. Ушел сам. Высокий,
обаятельный, с красивым тембром голоса, естественный даже в эксцентрической роли, он мог стать украшением
нашего драматического театра. Но начнем наконец интервью. И мой первый вопрос: почему он поехал поступать
в театральный?
-Честно говоря, шутки ради. Ситуация была такая. Встретил на улице Женю Красных, сейчас он в Волочке играет
в театре. Мы с Женькой рядом жили и учились в одной школе, в соседних классах. Он собрался на просмотровые
туры в Кемерово, где ЛГИТМИК набирал курс для Новокузнецкого театра юного зрителя, под который тогда уже
забили сваи. Уже и свай, по-моему, не осталось. Я был свободный после школы. Давай, думаю, тоже попробую,
ехать недалеко. Посмотрю, сколько я туров могу пройти. Тем более я уже года два ходил в народный театр к
Сергею Михайловичу Радыгину. Я даже документы не все взял. И никаких надежд не питал. Когда я прошел все
туры, нас осталось девять человек, мне пришлось возвращаться в Новокузнецк, и за один день я собрал все
недостающие справки. Иначе к экзаменам по общеобразовательным предметам не допускали.
Проучился я год с небольшим и ушел в армию. У нас был хороший курс (учились мы, естественно, в Питере). Но
пошла чехарда со сменой мастера. А мы все молодые, горячие. Нам дайте этого, а не того. В итоге разбежались
кто куда. Процентов тридцать осталось от набора. Кто-то взял академ, кто-то перевелся, а я пошел в военкомат
и сказал: заберите меня в армию. Мне уже и восемнадцать к тому моменту исполнилось.
- И как служилось?
- Я благополучно два года строил БАМ, за что имею медаль от Правительства Российской Федерации того еще
времени. Весь последний год в армии я провел прямо на трассе. Зимой и летом - палатки и вагончики. Это
весело, пока молодой. Но так захотелось домашнего тепла, что, и вернувшись после службы в студенческую
общагу, не мог справиться с этой тоской по дому. Хотя мы начали работать с прекраснейшим педагогом по
сценречи доктором наук, профессором Юрием Андреевичем Васильевым. До сих пор с ним поддерживаю отношения.
Переписываемся по электронке.
Мои сомнения в своем таланте продолжали меня мучить. Я видел, как ребята делают этюды, как мне казалось,
интереснее меня. Я вдруг испугался, что стану заштатным, маленьким артистом в какой-нибудь дыре. Потом-то
уже понял, что у меня просто не было жизненного опыта, я был младшим на курсе. Правильно - неправильно
сделал, что ушел из института, уже сложно судить.
- Жалко?
- Долго не возвращался к Радыгину. Устроился на завод. Радыгин уезжал, а когда вернулся, позвал меня. Я уже
в клубе строителей работал директором. Я согласился. Все равно она, эта культура, водит меня по кругу. Я
усиленно от театра уходил. Сейчас понимаю, что лишил себя возможности попробовать сделать то, что делают
те ребята, с кем я учился. Просто вижу некоторых... Жалко - не жалко, черт его знает! Что теперь жалеть?
Занимаюсь в любительском театре, мне нравится. Недовольство одно - мало играем. Много сил вкладываешь,
сам репетиционный процесс завораживает, для себя что-то новое открываешь, а поделиться с людьми тем, что
у тебя есть, очень мало возможности.
- Мне рассказывали, что вы в народный театр чуть не всю родню привели. Это правда?
Ну, не всю. Сначала старшую дочь, затем племянницу. Моя жена ходила на репетицию за компанию, а потом ей
Сергей Михайлович стал маленькие роли давать, чтобы просто так в зале не сидела. И, кстати, у нее даже
что-то получается.
- Вы одинаково хороши и в роли какой-то экзальтированной личности в спектакле “Бес”, и в чеховском
Тригорине. Вам никогда не хотелось попроситься в наш драматический театр?
- Нет. Вот если с работы выгонят, может, попрошусь (смеется. - Т.Т.).
- Как соединяете вы две ипостаси? Быть директором и быть артистом-любителем - две большие разницы, как
говорят в Одессе. Есть ощущение, что получаете глоток свежего воздуха, приходя на занятия в народный
театр?
- Я туда с удовольствием хожу. Там действительно отдыхаю душой. Здесь все время приходится решать проблемы.
Хотя и здесь много есть хорошего. Мне доставляет удовольствие создавать условия людям для занятия
творчеством. Но у любого руководителя есть моменты не очень приятные. Когда от всего этого приходишь на
репетицию, погружаешься в работу. Но это уже другая работа. Я там нахожу себе отдых.
Татьяна Тюрина
|