|
Кузнецкий рабочий 060916
В духе фэнтези
Мы уже сообщали, что наш драматический театр приступил к постановке комедии Бомарше “Севильский цирюльник, или Женитьба
Фигаро”. Ставит спектакль режиссер из Санкт-Петербурга Петр Шерешевский. Как правило, основная зрительская масса не
заморачивается над запоминанием фамилии режиссера-постановщика. Интересуются больше актерами, причем звездами. Но имя
Шерешевского для новокузнецких театралов - не пустой звук. Не буду перечислять спектакли, которые он поставил в
течение года, будучи главным режиссером в нашем театре. Закончил он свой контракт “Дуэлью” Чехова, получившей четыре
номинации на фестивале “Кузбасс театральный”. Спектакль шел на малой сцене, и потому зрителей было не так уж много.
Популярность в нашем городе Петр Юрьевич приобрел после “Иванова” и “Господ Головлевых”. С Петром Юрьевичем мы
встретились через год после того, как он приезжал ставить спектакль “Господа Головлевы”.
- Петр Юрьевич, что произошло у вас за этот год? Знаю, что ваш спектакль по “Маленьким трагедиям” Пушкина в Ижевске
прошел на “Золотую маску”. “Головлевы” участвовали в “Новосибирском транзите”. Увидела на фейсбуке, что вы попали в
какую-то десятку вместе с Додиным и другими именитыми режиссерами. Что это за список?
- Это какой-то приз журнала, по-моему, “Сноб”. В общем, они выдвинули шорт-лист: десять событий в театральной жизни
года, и мы туда попали с “Господами Головлевыми”. Понятно, что получить мы там ничего не получим, но само попадание в
такую компанию очень приятно.
- А что еще существенного было? Ах, да, в Питере вы поставили “Гамлета”.
- “Гамлета” у себя в театре Малыщицкого поставил, “Дядю Ваню” - в Норильске, “Слугу двух господ” - в Ижевске. “Золотой
софит” за лучшую режиссуру получил в Петербурге в номинации “Негосударственных театров”. Тоже приятно. Прошлый год был
достаточно удачный с точки зрения всяких наград. Хотя это и не главное, но приятное дополнение.
- Вы как-то признавались мне, что сами выбираете материал или, по крайней мере, не ставите то, чего не хочется. Пьесу
Бомарше кто выбирал?
- Выбирал тоже я. Люблю эту пьесу. Если вы про мои стенания в фейсбуке по поводу этого материала... Когда прошлый раз
мы расставались с Мариной Александровной (Евса, директор театра. - Т.Т.), говорили о том, что надо взять что-то
другое, не такое депрессивное и психологически напряженное, я сразу же предложил “Женитьбу Фигаро”. Мне кажется,
здесь есть кому играть, и это прекрасная, очень закрученная и энергичная пьеса. Но вот какая штука. Ты читал пьесу,
ты ее помнишь, но начинаешь с ней работать и натыкаешься на архаичный способ мышления не на уровне пьесы, а на уровне
построения диалогов, выстраивания характеров. Это та нюансировка, из которой состоит пьеса. Она показалась мне далекой
от нашего сегодняшнего сознания, с очень прямыми ходами, построена на таком моралите. Но это мои сиюминутные ощущения.
Когда ты начинаешь работать над любым, самым прекрасным материалом, наступает такой момент, когда тебе кажется, что
все в нем не так. Все, что ты в нем любил, куда-то ускользает. И постепенно, работая с ним, ты находишь какие-то
новые ключи. У меня так бывает и с моим любимым Чеховым, и с Пушкиным. Конечно, в “Женитьбе Фигаро” есть некая
сюжетная облегченность. Как бы мы к этому и стремились. К спектаклю-празднику, к некоему поводу для театральной игры
и шалости, какого-то фиглярства. Но у этого есть обратная сторона, которая заключается в некой легкости. Она же и
легковесность. Мы не копаем в глубину. Мы ищем повод для игры, для фантазии.
- Каждый ваш спектакль, будь то “Иванов”, “Господа Головлевы”, любой другой по классическому произведению, про
сегодняшний день. Ну и обычно режиссеры ставят классику про сегодня. А в “Женитьбе Фигаро”-то, наверное, тем более?
- Ну, в общем, конечно, с моей точки зрения, любое произведение должно быть про сегодня. Но про сегодня - совсем не
обязательно.
- В пиджаках.
- В пиджаках ходить. Если говорить про “Господ Головлевых”, то у нас там вообще другая планета. И на этой планете
вряд ли равный нам XXI век, а что-то совсем другое. “Иванов” тоже осовременен очень условно. Это некое безвременье,
в котором как в силуэтах можно угадывать и какое-то условное сегодня и чеховское время. Они слиты и перемешаны. Там
нет такого внятного осовременивания.
- У вас же были “Три сестры” в Барнауле про наши шестидесятые.
- Да, там было смещение во времени. Там было действие, опрокинутое в конец шестидесятых. Когда наши войска в
Чехословакию вошли?
- В 1968 году.
- Мы прямо к этому привязывались. Мы выстраивали эту цепочку. У Чехова персонажи бесконечно говорят, что лет через
сто будут жить совершенные люди. Мы выстраивали так, что-то, что для нас - вчера, для них - завтра. И как бы
выстраивали некую временную перспективу. И эта временная цепочка показывает, что, несмотря на все наши мечты,
человеческая порода лучше не становится.
- А здесь что будет?
- Здесь такая культурологическая игра. У нас будут и Дракула, и Микки-Маус, и птица Феникс, и Покемон, и Бэтмены.
- То есть можно детям смотреть?
- Нет, маленьким детям нельзя. Мы сочиняем такое игровое пространство, на котором сталкиваются какие-то комиксовые
образы. Это такой сюр. Это все бред сегодняшнего сознания, в котором перемешивается вся эта культурологическая жвачка.
- Все равно получается серьезная вещь.
- Не знаю, насколько она серьезная. Уж точно, это не та легкая, воздушная комедия, к которой мы привыкли в “Женитьбе
Фигаро”, какая-то салонная болтовня. Мы не про это играем. Мы играем про торжество фантазии, про сны, про то, что
только в фантазии мы можем побеждать давящий нас мир. Через фантазию мы можем быть свободны. Такой сюрреализм, но
с юмором. На счет глубины... Я не очень уверен, что мы туда вырулим. Сейчас наши усилия направлены в сторону
запредельного мира.
- С кем будете делать спектакль? Кто художник?
- Лена Сорочайкина, с которой мы и “Господ Головлевых”, и “Маленькие трагедии” делали, и “Вассу Железнову” в
Набережных Челнах ставили. В общем, у нас достаточно длинная история отношений.
- Актеров назовите.
- Сюзанна - Санникова, Фигаро - Грачев, граф - Ковзель, графиня - Литвиненко, Керубино - Коробов и Нагайцев,
Марселина, она же Бартоло, - Смирнов. Еще есть три униформиста. Это Шрейтер, Котин и Лапшин. Еще есть хор девушек.
Практически всех назвал.
- Когда мы можем посмотреть ваш новый спектакль?
- Премьера 29 сентября - в день открытия очередного сезона. Буду рад встрече с новокузнецким зрителем.
Татьяна Тюрина.
Александр Бокин (фото).
|